Россия и США: в поисках формата взаимодействия

Не так давно в США прошли выборы президента. Это была очень яркая гонка, победил Барак Обама, - и мы ожидаем продолжение «перезагрузки» в отношениях США и России.

Соединенные Штаты и Россия, несомненно, должны найти общее поле для расширения взаимодействия. Скептики тем временем уже поговаривают о провале и неосуществимости политики «перезагрузки», о том, что никогда еще отношения России и США так не «охлаждались» со времен распада СССР.

Какие же форматы совместной работы уже были использованы нашими двумя державами?

Один из форматов был предложен либеральными кругами российской политической элиты во времена Бориса Николаевича Ельцина. Согласно «доктрине Козырева» (Козырев А.В. – министр иностранных дел РФ 1990-1996), признавался конец существования двухполюсного мира и утверждался мир «однополярный», с доминирующей ролью США. В России проводилась легитимизация взглядов США на мировой порядок. Собственные национальные интересы России рассматривались в последнюю очередь. Россия отказывалась от своего влияния на постсоветском пространстве: как в отношении бывших республик, так и в отношении бывшего блока стран Варшавского договора. Были привлечены многочисленные американские эксперты и консультанты, которые совместно с российским правительством проводили радикальные экономические реформы. Создавались различные фонды, институты, спонсировались медийные сети под патронатом организаций США. Шла работа с образовательными учреждениями (как с учениками и школьниками, так и с преподавательским составом). Так работал и работает, например, американская организация IREX. Не будем говорить и об огромном количестве миссионеров: евангелистов, адвентистов, мормонов, баптистов, которые приезжали из Соединенных Штатов заполнить, как они декларировали, «духовный вакуум», который образовался после падения коммунистической идеологии. Сейчас нас интересует не вопрос оценки деятельности этих фондов, НГО и компаний, а то, что активное «прививание»  ценностей американской культуры на «российскую почву», тем не менее, не дало однозначного положительного результата в плане установки более тесных, более открытых отношений, не создало предпосылок для большего понимания друг друга.  Попытка «отформатировать» ценностную структуру российского общества для создания единого социо-культурного пространства России и США, России и Европы, а в целом России и Западного мира – не принесла ожидаемого результата. Напротив, в настоящее время, с принятием нового закона об иностранных НГО, Россия практически декларировала отказ  от политики «вестернизации» российского общества.

В настоящее время идет активное движение российского общества по пути традиционализма: идеологии сильной «сверх-державы», православия, стремления противопоставить ценностям Запада свои собственные ценностные ориентиры. 

Отчет американских аналитиков Pew Research Center «Confidence in Democracy and Capitalism Wanes in Former Soviet Union, Twenty Years Later» (5 декабря 2011 г.) наглядно иллюстрирует на базе многочисленных параметров изменение общественного мнения в России, на Украине и в Литве по отношению к демократическим преобразованиям, свободному рынку, советскому прошлому, западным ценностям, и месту России в мире. Изменения эти характеризуются следующим:

1) За период 1991-2011 произошло чувствительное снижение количества тех, кто одобряет многопартийную систему, переход к демократии и капитализму. 

2) В 2011 г. отмечен достаточно высокий процент недовольных «демократической системой» в России, на Украине и в Литве (63% недовольных демократией в РФ против 27% удовлетворенных). 

3) В 2011 г. фиксируется высокий процент тех, кто ностальгирует по Советскому прошлому: с утверждением «Это большое несчастье, что СССР больше не существует» согласны 50% и только 36% не согласны с данным утверждением:

  

 

4) в период с 1991 г. по 2011 г. произошел значительный рост в РФ тех, кто согласился с утверждением: «Это естественно для России быть Империей». 37% согласных с данным утверждением и 43% противника «имперских позиций» России – в 1991 г. сменилось в 2011 г. соотношением: 48% «за» Империю и 33% - против. Показательно, что аналогичные данные в 2011 г. высказали респонденты на Украине: 46%  согласных с тем, что для России естественно быть Империей, против 34% несогласных (притом, что в 1991 более половины украинцев (55%) выступало против «имперского» значения России).

5) на вопрос, что предпочли бы респонденты: «демократическое правительство или сильного лидера во главе», большинство выступает за «сильного лидера» во главе правительства. И если в 1991 г. в России за сильного лидера выступало 57%, а за демократическое правительство – 32%, то в 2011 г. соотношение изменилось еще значительнее в пользу «сильного лидера» - 73% опрошенных против 21% соответственно.

 

6) на вопрос, какие из зарубежных держав и блоков респонденты рассматривают в качестве потенциальных союзников, а кого в качестве потенциальной угрозы* (*опрос проводился в 2009 г.), ответы распределились следующим образом: в качестве наиболее вероятных союзников россияне видят в первую очередь Белоруссию, Китай и Германию, а в качестве потенциальной угрозы они рассматривают:  США (57%), Грузию (под руководством М.Саакашвили), Украину*(под руководством В.Ющенко). В то же время следует отметить, что, несмотря на 57% считающих, что Америка может представлять угрозу для РФ, в целом отношение к США благожелательное у более, чем половины респондентов (56%).

 

 

 

В целом динамику изменений отношения к США со стороны россиян мы можем увидеть на сводной таблице Pew Reserch Center от 13 июня 2012 г. «Global Opinion of Obama Slips, International Policies Faulted». Согласно этим данным с 2009 по 2010 гг. мы видим значительный рост позитивного отношения к США в России: с 44% до 57%. Уровень благожелательного отношения, свыше 50% респондентов, прослеживается на протяжение 2010-2012 гг. Самый низкий процент одобрения зафиксирован в 1999/2000 году – 37%, и 2003 г. – 37%. Ниже этой отметки показатели не опускаются.

 

Американские аналитики очень точно подметили тенденцию изменений, происходящих в российском обществе за последние 20 лет со времен распада Советского Союза. Действительно, на фоне умеренно благожелательного отношения к Соединенным Штатам, россияне  склонны видеть свое государство не как часть «однополярного» западного мира с США  во главе, а как самостоятельное, независимое государство, как потенциальную «Империю» с сильной экономикой и сильным лидером. Причем они готовы жертвовать некоторыми демократическими ценностями в пользу устойчивого политического и экономического положения России в мире.

К этому же выводу приходит профессор Андерс Аслунд, - старший научный сотрудник «Института международной экономики имени Петерсона» (г.Вашингтон, США) автор и соавтор 13 книг, посвященных экономическим и политическим вопросам, в частности, государств пост-советского пространства. (Андерс Аслунд является жестким критиком политического курса Владимира Путина.) В своей книге «Russia Balance Sheet», раздел «Russian Attitudes toward the West» Аслунд в заключении пишет: «Целый ряд опросов общественного мнения подтверждает, что большая часть россиян негативно относится Западу, «западным ценностям» и западной социо-экономической модели. Данные, которые мы привели для рассмотрения, показывают также, что данное отношение, скорее всего, не изменится, несмотря на то, что россияне становятся более состоятельными и на смену приходит новое, пост-советское поколение». 

Почему не получилась «вестернизация» и внедрение демократии «западного образца»? Почему идеология либерализма в России не популярна? И самое главное: если невозможно «отформатировать» российское сознание на «западный» лад, то возможно ли вообще найти «общий язык» для взаимодействия?

Отношения России и Западного мира (сначала Европы, а затем и Европы и США) всегда находились в определенном антагонизме. Россия решала вопрос, следует ли ей идти по европейскому пути развития. В среде российской интеллектуальной элиты XIX в. существовало несколько течений. Наиболее активный спор происходил между «западниками» и «славянофилами».  Николай Данилевский, основоположник течения «евразийства»,  в своем труде «Россия и Европа» (1871 г.) писал: «Принадлежит ли в (историческом и культурном) смысле Россия к Европе?...Ни истинная скромность, ни истинная гордость не позволяют России считаться Европой ».  В чем же причина? Николай Данилевский развивает теорию культурно-исторических типов человечества. Согласно его учению общечеловеческой цивилизации нет и быть не может. Существуют различные типы цивилизаций, и каждая из них имеет самобытный характер и развивается по своим законам. 

С середины по конец XX века традицию Н.Я.Данилевского продолжил Л.Н.Гумилев. Апеллируя к комплексной доказательной базе, Гумилев пишет о глубоких различиях Российского и Западного (Западная Европа и США) «суперэтносов», а также говорит об их «некомплементарности» - невозможности слить в единое целое эти два различных культурно-исторических типа. Кроме того, Лев Гумилев вслед за Данилевским критикует стремление Запада возвести свои ценности в разряд «общечеловеческих». 

В 1990-ых годах, характеризуя попытки «вестернизации» российского общества и политического курса Л.Н.Гумилев пишет:  «Вхождение России в «семью цивилизованных народов Европы» как раз и является одним из проигрываемых сегодня вариантов присоединения страны к новой суперэтнической системе…Вхождение в чужой суперэтнос всегда предполагает отказ от своей собственной этнической доминанты и замену ее на господствующую систему ценностей нового суперэтноса. Вряд ли в нашем случае произойдет иначе. Ценой входа в цивилизацию станет для нас господство западноевропейских норм поведения и психологии » (Л.Н.Гумилев «Ритмы Евразии»).

Продолжатель традиции евразийства, А.Г.Дугин, философ и социолог, идет глубже своих предшественников и пишет об особенностях бессознательного: так называемых «диурническом» и «ноктюрническом» типах соответственно западного и русского человека. 

А.Г.Дугин в своей книге «Логос и Мифос» комментирует провал политики «вестернизации»: «В 1990-е годы, когда рухнул советский логос, мы взяли с Запада формальный результат диалога Запада со своей собственной душой. У нас абсолютно другая душа, абсолютно другая история (…) По крайней мере, это другая динамика, отличная от той, которая разворачивалась в споре западного логоса с западным диурническим мифосом, индоевропейским, «романо-германским», если  говорить словами Данилевского, культурно-историческим типом. Этот диалог на уровне логоса к концу XX века выработал свою собственную ценностную систему, которая, строго говоря, имела отношение исключительно к проблемам западного человека и произрастала из стремления излечиться, избавиться от присущих только Западу пороков, обсессий и импульсов. Эта система была ориентирована на собственную психотерапию, которая работала с переменным успехом ».

Западные исследователи также отдают должное исторически сформировавшейся уникальности социальной и политической модели Российского государства и менталитета русских. Андерс Аслунд в главе «Russia’s Historical Roots»  («The Russia Balance Sheet») показывает западному читателю основные черты генезиса российской государственности и резюмирует их следующим образом: «Это краткое исследование истории России оставляет читателя с ощущением того, что основные принципы внутренней и внешней политики продолжают жить с эпохи Московии и царизма, включая эпоху Советской России. Эти глубокие «привычки» включают в себя:  высокоцентрализованные и неподотчетные институты верховной власти, слабые и практические несуществующие институты частной собственности и исполнения законов, а также «великодержавный менталитет» - глубоко военизированный, окрашенный идеей мессианства и ксенофобией. Исторический опыт России - постоянно находиться либо в состоянии войны, либо в приготовлении к ней, соединенный с уникальным географическим положением, породили вкупе «территориальное» чувство самосохранения. Это чувство давало импульс доминировать над соседями с целью расширения буферной зоны по отношению к явным и потенциальным противникам. Эти решающие, устойчивые тенденции не изменились и по сей день». Интересно, замечает в той же главе Аслунд, что даже представители течения «западников» в Российской империи XIX в. всецело соглашались со славянофилами в том, что России не следует идти путем Запада, что у России свой уникальный путь.

Данные исторические «реликты», с точки зрения Аслунда, тормозят процесс демократизации и «вестернизации» русского общества. Однако, профессор Андерс Аслунд видит определенные перспективы, связанные с дальнейшей либерализацией российской экономики: российское население вместе с ростом благосостояния, самостоятельности и независимости постепенно придет к пониманию необходимости внедрения менее авторитарной и более либеральной демократической системы («Russia's Capitalist Revolution: Why Market Reform Succeeded and Democracy Failed»). 

Признавая глубинные, исторически сложившиеся различия в системе ценностей двух культурно-исторических типов, «евразийцы» и западные исследователи ищут пути для конструктивного диалога двух наших цивилизаций. Действительно, даже апологеты геополитического противостояния России и Америки признают, что России в настоящее время требуется серьезная модернизация. Александр Дугин в интервью Russia.TV с М.Шевченко  поднял вопрос о необходимости «модернизации без вестернизации»: наработки европейских и американских научных школ в области высоких технологий необходимы России, чтобы находится в состоянии паритета с ведущими мировыми игроками. Кроме того, Россия нуждается в иностранных инвестициях.

С другой стороны, США, как пишет Андерс Аслунд, также заинтересованы в сотрудничестве с Россией: это вопросы международной ядерной безопасности и нераспространения ядерного оружия, терроризма и проч. И в целом – в настоящее время, довольно сложное для Америки, ей лучше иметь партнера в лице России, нежели чем озлобленного реваншиста, пишет профессор Аслунд.

В апреле 2012г. вышла работа Аслунда «The United States Should Establish Permanent Normal Trade Relations with Russia», в который автор последовательно доказывает необходимость для США наладить полноценные рыночные отношения с Российской Федерацией. Проводя анализ основных параметров экономики России, Аслунд утверждает, что по сравнению с развивающимися рынками - Бразилии, Индии, Китая и Мексики, - Россия имеет самый высокий ВВП на душу населения, а значит и наибольшую покупательную способность. ВВП на душу населения в России втрое превышает аналогичные показатели Китая и продолжает расти. Кроме того, ни сейчас, ни в ближайшем будущем Россия не сможет стать самостоятельным производителем, способным удовлетворить потребности своего внутреннего рынка, подчеркивает Аслунд. С принятием России в ВТО для Америки открываются практически неограниченные возможности по экспорту в Россию сельскохозяйственной продукции, оборудования для тяжелой промышленности, продукции информационных технологий, телекоммуникационных и сервисных услуг и так далее. Для американской экономики, в связи с замедлением темпов роста покупательной способности Китая, это может стать выгодной альтернативой. Таким образом, для США Россия представляет серьезный экономический интерес как растущий рынок сбыта.

Итак, придя к выводу о глубоком различии цивилизационных моделей России и Западного мира и невозможности установления «однополюсной» основы в их взаимоотношениях, мы не можем сказать, что эти различия являются непреодолимым препятствием на пути развития сотрудничества. Даже ярые критики с двух противоположных сторон видят конкретные экономические и политические выгоды от партнерства.

Что же может послужить препятствием для продолжения политики «перезагрузки»? К сожалению, есть ряд актуальных проблем, требующих оперативного решения, в частности:

1) Вопрос развертывания ПРО США в Европе и последовательного расширения НАТО на Восток;

2) Принятие скандального «закона Магнитского» в США;

3) Необходимость выработки Россией и США единого вектора по ближневосточному урегулированию;

4) Последовательная и активная «демонизация» России в зарубежных СМИ.

Отмечая последний пункт, хотелось бы снова привести строки из книги Н.Я.Данилевского «Россия и Европа». Николай Данилевский еще в XIX в. непреклонно боролся с мифами, «демонизирующими» Россию: их распространяли европейские и прозападные средства массовой информации. Он приводит примеры таких мифов: «Россия – колоссальное завоевательное государство, беспрестанно расширяющее свои пределы, и, следовательно, угрожает спокойствию и независимости Европы. Это одно обвинение. Другое состоит в том, что Россия будто бы представляет собой нечто вроде политического Аримана, какую-то мрачную силу, враждебную прогрессу и свободе ». Утвердив на базе конкретных исторических фактов несостоятельность данных обвинений, Николай Данилевский восклицает: «Какова бы ни была форма правления в России, каковы бы ни были недостатки русской администрации, русского судопроизводства, русской фискальной системы и т.д., до всего этого, я полагаю, никому дела нет, пока она не стремится навязать всего этого другим… Различия в политических принципах еще не могут служить препятствием к дружбе правительств и народов».