Сергей Иванов: «Если люди просят Кремль заменить перегоревшие лампочки в подъезде, значит, местная власть работает плохо»

Для большинства россиян администрация Президента (АП) - это где-то очень-очень высоко, возле Владимира Путина и древних кремлевских звезд. Многие вспоминают о ней, как о последней надежде, когда на месте не удается преодолеть чиновничьи бастионы, чтобы решить важный государственный или личный вопрос. И потому со всех концов России идут в Кремль пуды челобитных. Но работа с обращениями граждан - всего лишь одна сторона деятельности этой структуры. Какие проблемы она решает? Что думает о происходящем в стране и армии руководитель администрации Президента Сергей Иванов?

БУДНИ

КП: - Сергей Борисович, чем сегодня с утра занимались?

Сергей Иванов: - День относительно легкий. Хотя бы потому, что сегодня я не участвую ни в каких президентских мероприятиях. В 8.30 приехал на работу. Это с давних пор. Первый час, как правило, - работа со срочной почтой. Она всегда здесь есть. И сегодня была. Я ее посмотрел, самое неотложное, что нуждалось в экстренном докладе президенту,  завизировал. В половине десятого я уехал в «Президент-отель», где участвовал в совещании представителей Верховных судов стран–членов Шанхайской организации сотрудничества.

КП: - Это было поручение президента?

Сергей Иванов: - Да, конечно. В выполнении поручений президента моя работа в основном и заключается. А в 12 часов я тут один на один встретился со своим хорошим давним знакомым – советником премьер-министра Индии по вопросам национальной безопасности Шившанкаром Меноном. Мы поговорили тет-а-тет на английском языке о наших двусторонних отношениях, о перспективах их развития и о "горячих точках", которые беспокоят и индусов, и нас. А после встречи с Меноном снова за почту взялся...

ПОЧТА

КП: - А почта какого характера?

Сергей Иванов: - Обращения граждан, документы... Например, отдельная папка – это все, что идет к президенту. Это материалы из правительства, которые необходимо согласовать, - проекты указов, скажем. А накануне 23 февраля было много наградных указов.

КП: - По военным?

Сергей Иванов: - И Минобороны, и других силовых структур. Скажем, генеральские звания у нас присваиваются не каждый день, а к 23 февраля или ко Дню России – это хорошая традиция.

КП: - Были для Вас знакомые фамилии? Скажем, тех людей, которых Вы знали еще в Минобороны?

Сергей Иванов: - Почти все - уже новые люди.

КП: - Ваша работа с почтой сколько времени занимает?

Сергей Иванов: - Иногда, в зависимости от сложности вопросов, и полдня бывает. А еще примерно половина моего ненормированного рабочего дня уходит на телефонные разговоры. На рабочие, разумеется, разговоры.

КП: - А бывают дни, которые как вспомнишь, так вздрогнешь?

Сергей Иванов: - Конечно, бывают. Бывает, и далеко за полночь заканчиваешь. Но это все зависит от сложности выполнения указаний и поручений президента.

КП: - А какая-то "сезонность" в работе администрации есть?

Сергей Иванов: - Есть пики. Например, накануне Послания Президента. Это месяц – караул, что называется. Раньше это называли штурмовщиной. Но я не могу так сказать, потому что мы обычно начинаем работу над Посланием месяца за четыре до его произнесения. Но все равно, конечно, в последнюю неделю, две недели – самый ударный период. Потому что последние правки, согласования, уточнения статистики какой-то. Любая фраза, сказанная президентом, это серьезная вещь. И ответственность тут тоже серьезная.

ЗОНА ОТВЕТСТВЕННОСТИ

КП: - Нередко можно слышать разговоры, что Администрация президента какой-то аналог ЦК КПСС, дублер правительства. Вот и оппозиция ворчит, что создали монстра, который подмял под себя всех…

Сергей Иванов: - Администрация – это орган, созданный для обеспечения деятельности Президента. Президент у нас, как известно из Конституции, наделен весьма широкими полномочиями: определяет внешнюю политику, отвечает за оборону. Поэтому часть министров силового блока и подчиняется президенту. Администрация сама по себе вообще-то ничего не решает. Администрация, например, не дает поручений правительству. Я не могу дать поручение министру. Может дать только президент. Основные направления политики, конечно, тоже определяет президент. Чтобы при необходимости подсказать ему правильное решение, - надеюсь, что правильное, - для этого и существует администрация.

КП: - А где пролегает "линия разграничения" между компетенциями администрации и правительства?

Сергей Иванов: - Я в правительстве 10 лет провел. Могу говорить со знанием дела. Правительство обеспечивает все ключевые решения президента. Но в пределах своей компетенции принимает и самостоятельные решения. Вот вам лишь один пример, - понятный и прозрачный. Вопросы обороны находятся в компетенции президента. Но обеспечение обороны и безопасности лежит на правительстве. Например, выполнение госпрограмм вооружения и гособоронзаказа – это функция правительства. Это исполнительный орган власти. И концентрирует всю исполнительную власть по всей территории страны. Почему идут такие разговоры, я догадываюсь. Просто потому, что часть людей после выборов президента перекочевала из правительства в администрацию. Например, бывшие министры – Голикова, Щеголев, Левитин, Фурсенко, Трутнев. И пошли разговоры, что это какое-то "параллельное правительство". Это в корне неверное суждение...

КП: - В администрации свои ударники есть?

Сергей Иванов: - Конечно, есть. Их много. Всех перечислить?

КП: - Ну хотя бы кого-то одного можете назвать?

Сергей Иванов: - Например, Лариса Игоревна Брычева – помощник президента, начальник Главного правового управления. Она прекрасный специалист, юрист высочайшего класса. Она давно и успешно здесь работает.

КП: - Структура Администрации как-то меняется?

Сергей Иванов: - Да, меняется. Это же естественно, нет и не может быть ничего застывшего. Если все будет застывшее, так, как 15 лет назад, такая же структура, это путь в никуда. Потому что появляются новые вызовы, новые задачи. А какие-то отмирают. Под это подстраивается и структура. Президент дает какие-то новые поручения, и как реакция на это – появляются какие-то новые структурные подразделения.

КП: - А численность администрации растет?

Сергей Иванов: - За последние годы она выросла человек на 100. Было год назад где-то 1500, сейчас 1600. Появилось несколько маленьких новых управлений. Появились и новые люди. Ну, например, недавно назначен новый мой заместитель - Магомедов Магомедсалам Магомедалиевич. Он занимается важнейшим вопросом. Президент издал 7 мая специальный указ по межнациональным отношениям.

КП: - И Магомедов пришел под эти задачи?

Сергей Иванов: - Именно! Но под эти задачи мы не создавали никаких дополнительных новых структур в администрации. У нас есть большое управление внутренней политики, где есть отдельный департамент, занимающийся межнациональными отношениями. Вот этим департаментом он руководит. Есть заместитель начальника управления внутренней политики по межнациональным отношениям. Им тоже Магомедсалам теперь руководит.

КП: - А какие еще новые отделы, управления появились в администрации?

Сергей Иванов: - Появилось подразделение экономических и социальных связей со странами СНГ. И особенно – с Абхазией и Южной Осетией. Раньше они были непризнанные государства, теперь они признанные. Мы должны больше внимания уделять отношениям с этими государствами. Появилось небольшое управление, его курирует помощник президента Татьяна Алексеевна Голикова. Она уж в экономических вопросах, как бывший первый замминистра финансов, поверьте мне, разбирается ой-ой-ой. Появилось новое управление информационных технологий, которое курирует Игорь Олегович Щеголев. Но не подумайте, что эти управления дают какие-то директивные указания правительству, чего-то приказывают. Этого нет. Они занимаются стратегическими вещами и не лезут в повседневную деятельность.

КП: - Это аналитика?

Сергей Иванов: - Больше аналитика.

КП: - И потом готовый документ Вам на стол, а Вы дальше - Президенту?

Сергей Иванов: - Существует определенная система. Есть управления и их начальники. Эти управления вместе с их начальником подчиняются одному из помощников президента. И уже через них эти документы, если они требуют внимания президента, ложатся мне на стол. А потом идут президенту. В очень редких случаях, когда уже допущены какие-то серьезные ошибки или существует разброс во мнениях, я тогда не докладываю президенту, возвращаю на доработку или задаю сам уточняющие вопросы, чтобы вникнуть поглубже в ту или иную тему. Потому что знать все досконально невозможно. Это мифы и байки, если какой-то человек заявляет, что он во всем хорошо разбирается. Я не претендую на то, что во всех вещах хорошо разбираюсь. Но для этого существуют и другие заместители, и помощники. У каждого свой надел, и он его, как говорит известный человек, мотыжит.

ОБРАЩЕНИЯ

КП: - В администрации есть управление по работе с обращениями граждан. Чего сегодня чаще всего хотят люди?

Сергей Иванов: - Да чего угодно люди хотят. Обращений все больше с каждым годом. Сейчас, не хочу хвастаться, но все упростилось. У нас свыше 165 приемных президента по крупным городам и весям. В электронном виде стало легко обращаться. У нас современнейшая прекрасная электронная приемная. Хотя обычные письма мы тоже принимаем. В прошлом году было 835 тысяч обращений только в администрацию Президента. Есть еще масса обращений в правительство. Скажу, наверное, вещь рискованную. Но древний психологический менталитет у людей тот же остался: все решит батюшка царь, Кремль... Иные считают, что даже если лампочки в подъезде перегорели, - только Администрация Президента их сможет поменять... А местная власть где? Если бы она работала как следует, то писем в Кремль в сто раз меньше было! Вот где проблема! Я и сам регулярно занимаюсь рассмотрением обращений граждан. А в особых случаях принимаю здесь.

КП: - Ходоки?

Сергей Иванов: - И ходоки есть. Но благодаря научно-техническому прогрессу, сейчас можно с людьми из любого уголка России общаться. Беседую с людьми через экран. Типа Скайпа.

КП: - Что запомнилось из последнего?

Сергей Иванов: - Женщина говорит: у нас в Воронеже много внимания стали уделять ремонту городских дорог. Но сделаешь два шага во двор – и там ноги сломаешь. Вот, помогите, заставьте администрацию принять меры. Раз к тебе обращаются, пытаешься помочь, звонишь губернатору, говоришь: слушай, обрати внимание на это. Нельзя только центральные улицы ремонтировать, чтобы потемкинских деревень не было. Делают. Там тоже понимают, что если вопрос на контроле администрации Президента, тому же губернатору или главе муниципального образования уже трудно съехать, потому что он понимает, что это остается на контроле до тех пор, пока мы действительно не убедимся, что проблема решена.

И еще одно подавалось обращение. Молодой парень из поселка городского типа говорит: у нас старый, еще с советских времен, спортивный зал, уже стены рушатся, вода течет через крышу. А ведь это - единственное место для культурного отдыха. Пойти больше некуда. Либо наркоманией с алкоголизмом заниматься, либо спортом. Тоже пытаешься помочь. Иногда даже строго дать указание губернатору или главе муниципального района – принять меры. Когда ты сам чувствуешь, что человек прав, реагируешь по-другому.

КП: - У Вас есть "чувство страны"?

Сергей Иванов: - А мы ведь здесь не прячемся от людей за кремлевской стеной. Мы чувствуем, как живет народ. Это полезная вещь. Пусть будет миллион обращений. Надо этим заниматься. Часто говорят: мы обратились в Администрацию, а письмо отправляется к тому, на кого жалуемся. Это не так. Мы можем написать, что нам поступила жалоба, объяснитесь, дайте ответ. Если мы видим, что это чиновничья отписка, а тот, на кого жалуются, психологически всегда хочет либо оправдаться, либо замести следы. Я это прекрасно понимаю. Да и вы понимаете. Поэтому, если мы видим, что отписка, мы не принимаем этот ответ, он нас не удовлетворяет. У нас каждое письмо или видеообращение – все на контроле. Здесь не смухлюешь. У нас целое контрольное управление, во главе с Чуйченко. Здесь уже машина все отслеживает.

ВОСПОМИНАНИЕ ОБ АРМИИ

КП: - А какая работа была для вас самой тяжелой?

Сергей Иванов: - У каждой работы есть свои трудности, своя специфика. Конечно, пост министра обороны – это серьезный этап в моей жизни. Все-таки это должность очень ответственная. Армия – огромный организм. Отвечать надо за все. И это правильно. Солдат погиб, - министр обороны должен разобраться. Несчастный случай какой-то - снова сам вникай. Мне глубоко врезался в память сбитый вертолет в Чечне, когда больше ста человек погибло. Это в 2003-м было. Еще шла война в Чечне. Вертолет Ми-26, сбили почти над Ханкалой. Там больше 100 человек погибло. Ту трагедию до сих пор помню. Еще запомнился батискаф с людьми, который застрял в рыболовецком трале под водой. На Тихоокеанском флоте, помните, это случилось. Мы его с помощью англичан вытащили. Там, слава богу, все закончилось хорошо. Я сам туда вылетал, ситуация была критическая. Еще помню лодку, давно выведенную из строя,- которую вели на утилизацию... И потопили. Тогда семь человек погибло. Может быть, не совсем сейчас это "популярно" говорить, но почти всегда беды случаются из-за разгильдяйства. Из-за того самого "человеческого фактора".

КП: - Но было же у Вас немало и светлых страниц во время службы в Минобороны? Были вещи, которыми Вы до сих пор гордитесь?

Сергей Иванов: - Да: много было и хорошего. Но самого себя оценивать как-то нескромно... Стараюсь вообще этого не делать. Пусть люди оценивают. Но решения, о которых я до сих пор вспоминаю, как о правильных, полезных и армии, и государству, конечно, были...

Сергей Иванов (среди марширующих - второй слева) на строевой подготовке во время сборов. Военная кафедра Ленинградского госуниверситета. Июль 1974 года. Фото: Павел МАРКИН.

КП: - Например?

Сергей Иванов: - Когда я пришел в Минобороны, тогдашний начальник Генштаба Анатолий Васильевич Квашнин всерьез рассматривал вопрос о закрытии Вилючинска. То бишь наших морских стратегических ядерных сил на Тихом океане, на Камчатке. Я считал и считаю, что в XXI веке самый сильный наш флот, пусть не обижаются моряки-североморцы, должен быть на Тихом океане. Я убежден в этом. Короче, о судьбе Вилючинска у нас был серьезный разговор с Квашниным,- как у министра с начальником Генштаба. Я выслушал его доводы. Они звучали внушительно. Но легко сказать вот так - нет денег, базу закрыть, и всем спасибо, все свободны. С таким подходом я не согласился. Но сначала в Вилючинск слетал, все сам осмотрел и оценил. Конечно, впечатление было тяжелейшее – просто полное убожество, если откровенно. Тогда еще моряки-подводники получали действительно мизерные деньги. Пошел я к президенту и сказал: считаю, что из стратегических соображений и коренных интересов безопасности России делать этого нельзя. Надо найти средства и сохранить Вилючинск. И мы его сохранили. Сделали нормальным гарнизоном. Вот этим я и горжусь...

КП: - А еще чем?

Сергей Иванов: - Еще много Курильским островам уделял внимание. Но уже потом, не как министр обороны, а вице-премьер. Мы 60 лет кричим, что это наша земля, никому не отдадим. Но мы палец о палец не ударили за эти 60лет, чтобы реально улучшить и гражданскую, и военную инфраструктуру на островах. Я уже раза четыре летал на Курилы. Аэродром построили японцы. Взлетно-посадочная полоса, - как палуба авианосца. Но только для взлета. Потому что она для камикадзе строилась. Садиться ему уже не надо. Обшита до сих пор японским железом. В расчете на легкие истребители. А наши летчики военно-транспортной авиации 60 лет на тяжелых самолетах садились и взлетали! Сейчас уже строим там хороший аэродром. А еще я на Новую Землю много сил положил. Там тоже гарнизон убого выглядел. А ведь это - ядерный полигон. Мы не испытываем ядерное оружие, но его там держим. Порох мы должны держать сухим. Немножко горжусь новой штаб-квартирой ГРУ.

КП: - Говорят, что вертолетная площадка на крыше ГРУ - ваша идея?

Сергей Иванов: - Моя. На таких зданиях должна быть вертолетная площадка. Там и внутри все по-современному, там все на электронных картах. Уйдешь из кабинета, забудешь дверь закрыть, тебя центральный компьютер из здания не выпустит. Когда мы первый раз с Владимиром Владимировичем приехали в старое здание ГРУ, нас покоробило. Линолеум отклеенный, щами воняет в коридорах. Такая серьезная контора, извините за моветон, должна достойно располагаться.

КП: - Что еще Вы записали бы в свой "актив" на посту министра обороны?

Сергей Иванов: - Мало кто знает, когда я пришел в Минобороны, никто мне не мог сказать, какая реальная численность Вооруженных сил. Было три численности: штатная, фактическая и еще какая-то. Черт ногу сломит. Но я "вытянул" реальные цифры. Это был 2002 год. Год на это ушел! Численность Вооруженных сил была 1360 тысяч человек. А когда я покидал Минобороны, она была 1134 тысячи. Я старался, чтобы это делалось постепенно, плавно, без рывков, без ударов по людям. Нельзя резать по живому. Пока я был министром обороны, на 200 тысяч мы сократили Вооруженные силы. И приняли решение, что к 2012 году на миллионе численность должна остановиться. А демагоги, которые ничего не понимают в безопасности, орут: давайте сделаем армию 300 тысяч! Кто во что горазд...

КП: - Вы уже знаете, что армия наша далеко не миллионная?

Сергей Иванов: - Знаю. Но в целом по штатному расписанию фактически она должна быть в пределах миллиона. Меньше – это уже опасно для страны. При всем уважении к Европе, но мы - не Люксембург и не Бельгия. У России иная территория. И потом, мы – ядерная держава. У большинства стран нет ядерных сил.

КП: - Однажды Вы заявили, что "с реформами надо заканчивать". Вам до сих пор эти слова припоминают. Вас не так поняли?

Сергей Иванов: - Да, я один раз такое брякнул про реформы… А мои слова затем вкривь и вкось интерпретировали. Давайте я теперь смысл тех моих слов объясню. Я хорошо чувствовал настроение в армии. Я очень много ездил, во всех армейских и флотских медвежьих углах бывал, в воинских частях. Начиная с 90-х годов, от слова «реформа» военных уже тошнило. Сколько можно было издеваться над армией, - дергаем ее то туда, то сюда, здесь сокращаем, там увеличиваем... Ну нельзя же жить бесконечно в режиме капитального ремонта и реформирования! Я был четко убежден, что слово «реформа» в армии, по крайней мере, стало ругательным. Вот я и сказал, что с такими "реформами" надо заканчивать…

КП: - А что взамен предлагали?

Сергей Иванов: Я считал и считаю, что когда основные направления военного строительства определены, надо заканчивать разговор о реформах и переходить к модернизации. А модернизация – это процесс вечный. Он всегда будет. Повторюсь: при мне основные направления обновления армии были определены и они до сих пор остаются актуальными. Тут несколько основных тем. Это социальный блок, который означает повышение денежного довольствия. Давайте признаем, весьма значительно поднялось денежное довольствие военнослужащих. Оно при мне тоже поднималось, но мелкими шагами. А в последние годы очень сильно.

КП: - В два с половиной - три раза...

Сергей Иванов: - Да. Затем - жилищный вопрос. Когда я  с поста министра обороны уходил, количество бесквартирных офицеров стало меньше. Уже пошел процесс. Он сложный и долгий, но свет в конце тоннеля уже виден. Плюс - перевооружение. Плюс – наращивание контрактного ядра армии. И тут при любом министре обороны - Сердюков ли это, Иванов, Петров или Шойгу, - я уверен, что все эти направления останутся приоритетными и дальше.

КП: - Как вам первые шаги Шойгу?

Сергей Иванов: - Нормальные шаги! Человек энергично взялся за дело. Важно, что военные его понимают и поддерживают.

КП: - Но моральное состояние вооруженных сил провалено... Такое впечатление, что никто этим в войсках не занимается. Замов командиров по работе с личным составом ниже плинтуса опустили... Вот мы в "КП" не так давно поизучали, что делают США, Израиль, Германия, Япония для поддержания этого самого морального, самурайского духа нации, армии. Какая там мощная пропагандистская машина  выстроена!

Сергей Иванов: - Это всегда там было!

КП: - А у нас сегодня центральный печатный орган Минобороны, газета «Красная Звезда»…

Сергей Иванов: - … Влачит жалкое существование. А я в тему еще кое-что вспомнил. Вот вы спросили, чем я горжусь? Горжусь тем, что создал телеканал «Звезда». Канал "целевым образом" работает на патриотическое воспитание россиян - в погонах и без. И дети, и молодежь с удовольствием смотрят добрые советские фильмы. Они хорошо на тот самый "дух", о котором вы говорите, работают. Да и новости на "Звезде" неплохие.

КП: - У читателей "Комсомолки", в том числе и военных, об этом телеканале очень хорошие отзывы...

Сергей Иванов: - "Звезда" не претендует на лидерство. Там нет попсы. Шоу-бизнеса. Но определенной доле аудитории он нравится. Это хорошо. А теперь насчет пропагандистской машины, о которой вы говорите. Мы тоже о ней думаем. Поэтому недавно в управлении внутренней политики был создан департамент, который занимается патриотическим воспитанием, общественными проектами, историей.

Сергей Иванов. Фото: Анатолий ЖДАНОВ

ОБОРОНКА

КП: - Президент ежегодно выступает с Посланием к Федеральному собранию. И обозначает в этом документе какие-то конкретные рубежи, цифры, сроки. А перед мартовскими выборами Путин опубликовал ряд статей по стратегическим вопросам развития России и армии. В одной из них тоже названы конкретные цифры - сколько у нас к такому-то году должно быть вертолетов, самолетов, кораблей, ракет... Кто отвечает головой за то, чтобы то, что Путин сказал, должно строго к означенным срокам и в указанном количестве воплотиться в металл?

Сергей Иванов: - В это, конечно, администрация не лезет. В конкретное железо, в конкретный вертолет, самолет. За это отвечает в первую очередь Военно-промышленная комиссия (ВПК). Она для этого и создана. Она соединяет интересы Минобороны и промышленности. У нас такого военно-промышленного комплекса, как в советское время, просто нет. И не уверен, что он и нужен сейчас, кстати.

КП: - Не те масштабы армии?

Сергей Иванов: - И это тоже. И потом, экономика должна быть эффективной. Я всегда приветствовал, когда любое оборонное предприятие, кроме тех, которые производят стратегические межконтинентальные баллистические ракеты, диверсифицируется и значительная часть продукции – чисто гражданская. Возьмем крупное, что у нас есть. «Объединенная авиастроительная корпорация», «Объединенная судостроительная корпорация». Даже концерн «Алмаз-Антей» - аэронавигационное оборудование для гражданских аэропортов делает, это нормально. Но повторюсь: при всем при этом за планы перевооружения армии, намеченные президентом России, отвечает прежде всего ВПК. В том числе и за контроль. Все ли деньги ассигнованы, дошли ли они до заказчиков?

Читать дальше в КП